(no subject)

Когда я попробовала L'Orpheline Сержа нашего Лютена, тут же вспомнила - без всякой отсылки к названию - "Офелия, ступай в монастырь", а вслед за ним, совершенно безо всякого указания на автора, просто с первой строки до последней:

У кладбища направо пылил пустырь,
А за ним голубела река.
Ты сказал мне: «Ну что ж, иди в монастырь
Или замуж за дурака...»
Принцы только такое всегда говорят,
Но я эту запомнила речь, –
Пусть струится она сто веков подряд
Горностаевой мантией с плеч.

Почему-то мне вспомнилось, что я это читала в "Юности" - может, и там, но что это Ахматова, вспомнила только при гуглении.

А пахнет L'Orpheline ладаном и ирисом. Тяжелым ладаном и жирным ирисом. Красота неописуемая, но не дымная.

И розмарин - для памяти.
И десять тысяч братьев.